Просто хочу взять и отметиться... 4 часа утра, Кай спит, а я охуеваю...ну не вот чтобы очень, обычно наоборот — в этом состоянии я первей ложусь спать, а он сидит до последнего.
Сегодня отправились гулять в Измайлово, так же, как года 3 назад. Голый, черно-серый ноябрьский парк все так же уныл и прискорбен, и именно в этом его прозрачное, кружевное очарование. Мелкой стежкой строчил дождик, мы пили белый массандровский портвейн и нюхали едкий белый порошок. Свободные как ветер, мы шагали по аллее вдоль окаменелых танков, катюш и пушек, что стоят в центре парка. Потом, дойдя до метро, мы проехали пару станций, погрелись и перекусили в пивнушке, потом немного заблудились, затем нечаянно забрели (в поисках пописать) в маленький дебильный Лефортовский парк — там было так темно, одиноко и уютно. Уютно из-за того, что слева подсвечивала огнями большая толстая Бауманка. Родной каевский институт, такой большой и внушительный, я с трепетом и неверием слушала все его студенческие истории — его лет на шесть больше связывает с Москвой, чем меня.
Как бы я хотела здесь учиться. А вот родиться бы не хотела. Потому что все, кто родился здесь, либо хотят съебаться подальше, либо.. я не знаю... не ценят того, что у них уже есть по дефолту, не знают, с чем сравнить. А я знаю. Многие знают.
Я так люблю и ценю этот огромный город, который дал мне все, что я хотела и о чем мечтала. В нем жить тяжело, но я никогда его не предам. Я уж не знаю, чья это заслуга, и заслуга ли это вовсе? Москва слезам не верит, она ими питается. А я как-то не очень ее обильно кормила. Не то чтобы мне все далось легко и сразу. Но все мои корни оторвались очень скоро, ничто меня не держало. А здесь была такая плодородная почва.
Кем я выгляжу со стороны тех, кто там остался? Моих родителей, редких друзей? Московская снобка? О, да. Пускай. Зато они все зомби, а я — живая. Звучит снобски? Пускай.